Здесь я буду писать выдержки из дневника Аине. Ведь каждый, мне кажется, мечтал прочитать что-нибудь этакое, личное))) Думаю, правильней будет начать с детства. Записки эти она писала на листах пергамента, которые потом вместе сшивала.

22 декабря
  Сегодня я начинаю вести свои записки. Не знаю зачем, не знаю, почему. Я, по непонятным причинам, боюсь рассказывать маме всё.
  Я и мама сегодня ходили в город. Призжали торговцы. Сколько там всего было! А какие украшения! Серебряные цепочки мне особо понравились. Я вообще люблю серебро. Жаль, что у нас не хватает денег. Мама работает портнихой. Живём мы в лесу. Пусть и не глубоко, но к нам редко кто ходит. Лишь ювелир со своим сыном что-то зачастил! Мальчишка этот мне не нравится. Какой-то слишком уж... мальчишка. При отце ни гу-гу, а как его нет - так просто разбойник мелкий!

  Видела на торговой площади эльфов. Какие они красивые! Высокие и стройные. Очень радует, что мой папа один из них. Жаль, что я его никогда не знала... Эльфийки такие красивые! Когда вырасту, хочу, чтоб во мне было больше эльфийского, чем человеческого. Люди какие-то... не такие. А мальчишки мне вообще не нравятся! Сегодня, когда мама стояла в очереди за рыбой, двое обзывали меня недоэльфом! Гады мелкие! Чтоб им пусто стало!
  Завтра мой день родждения! Десять лет! Опять придёт этот ювелир... И сына с собой притащит. Ой, лучше тропинку к нашему дому засыпало снегом!
  Всё, побежала с мамой кататься на санках! До завтра!

Ещё одно весьма весомое событие произошло в жизни юной Аине через три года. Когда ей было уже тринадцать.

16 июля.
Весь день светило солнце, было очень жарко. Я то и дело бегала на речку, почти из неё не вылезала. В общем, когда в очередной раз залезла в реку и сидела до посинения, пришла бабушка. Как всегда «вовремя». Она тут же меня выудила из воды, потянула в дом отпаивать горячим чаем. Куда, интересно, горячим?! И так жарко!
К вечеру, когда стало попрохладнее, я и мама пошли работать на огород. Я всё время пела. Не могу долго молчать. Или пою, или разговариваю сама с собой. Мама слушала меня и улыбалась. И вдруг я заметила в тени деревьев мужчину. Нет, он не прятался. Наоборот, стоял так, что бы его было видно. Он стоял далеко, я не разглядела его лица. На вопрос мамы: «Куда ты смотришь?», указала в ту сторону. Она аж присела, охнула и схватилась за сердце. Я жутко перепугалась, усадила её в тень дома и притащила воды. Мама выпила, тяжело вздохнула и закрыла глаза. Я испугалась, не умерла ли? И тут я почувствовала у себя на плече руку. Перепугалась так, что подпрыгнула и неуклюже свалилась на землю. Посмотрела на своего обидчика. И чуть заикой не осталась. Надо мной стоял эльф. Он улыбался. Помог мне встать, отряхнул платье и погладил по голове. Я  наблюдала за ним, широко распахнув глаза, не могла ничего сказать. Эльф сказал мне: «Зайди в дом». Я думаю, к чёрту всё, маму одну не оставлю. Но та только поддакнула. Мать ослушаться я не могу, поэтому зашла. Они долго разговаривали, смеялись, я слышала мамины всхлипы, постоянно порывалась выбежать. Но останавливалась у входа, услышав тихие уговоры эльфа.
Только сейчас до меня дошло. А вдруг это был мой отец?

Ещё одно событие произошло спустя пару месяцев.

30 сентября.
Умерла моя бабушка…
Ниже  несколько высохших капель. Очевидно, от слёз.

1 октября.
Вчера я не могла ничего писать… Да, бабушка ушла. Насовсем. Эту весть нам принёс её сосед, она ведь живёт в городе. Мама, как выслушала, упала в обморок. У меня закружилась голова, потемнело в глазах и что-то внутри свернулось. Мы с Гверном (бабушкиным соседом) еле-еле привели маму в чувства. Я сразу схватилась за дневник, но смогла написать только одно… И тут же расплакалась. Я сидела весь день в комнате, не ела и не разговаривала. Только плакала. Мама чуть с ума не сошла. Ночью даже вскочила, подлетела к печи, поставила чайник и уселась за стол. Всё повторяла: «Мама сейчас придёт…». Кое-как я уложила в кровать. Она тут же расплакалась, обняла меня и прошептала: «Как же так…». Как же это тяжело, терять маму...
Завтра похороны…
Снова высохшие капли слёз.

12 мая.
Сегодня на весь день осталась одна. Мама резко куда-то засобиралась. Даже принарядилась. Неужели к ювелиру? Да нет. Глупости! Хотя, это не моего ума дела. В общем, у меня в распоряжении был весь дом, да ещё и на весь день. Уселась за книги, читала легенды. Потом от нечего делать снова полезла на крышу, стала играть на свирели, мычала себе песни под нос. Мама бы меня за такое убила… Не разрешает на крышу лазить. «Упадёшь ещё, сломаешь что-нибудь». И всё оправдание. 
Было тепло. Очень тепло. Вообще раньше весной такого не наблюдалось. К полудню солнце сильно припекло,  поэтому хотела пойти поплавать в речке. С крыши свалилась, при заходе на посадку отбила себе всю… нижнюю часть. Долго чертыхалась. Но купаться всё-таки ходила. Вода оказалась холодной. Если бы бабушка увидала (царство ей небесное), тут же разохалась бы, вытащила из реки и усадила чай пить. Как мне её не хватает!
Накупалась я быстро. Вылезла вся синяя и с гусиной кожей. Сама себя отпаивала малиновым чаем. К вечеру заснула. Проснулась от стука в дверь. Думала, мама пришла. Нет. На вопрос: «Кто?» ответа не получила. Переспросила пару раз, всё равно не ответили. Открыла дверь. Тоже никого. Посмотрела под ноги и увидела белые лилии. В поле зрения никого не было. Я долго боялась их брать, не знаю, почему. Потом всё-таки взяла. Букет был обвязан серебряной цепочкой, а к цепочке прицеплена записка. «Ты ведь их любишь». И подпись: «Папа». Я чуть сознание не потеряла. Вылетела во двор, оббежала каждый близлежащий куст, но никого не нашла. В недоумении вернулась домой. Откуда он узнал, что белые лилии – мои любимые цветы?

Голубки

В родном краю
При Иртыше моей реки
Жила душа,
И всем угрозам вопреки
Она и Он
Любовь на веки все века,
Не разлучить
Святое дело никогда.
Он просто бомж,
С рождения бедный сирота,
Карман пустой
И боль пустого живота.
Она краса
И обеспечена на век,
Отец её
В народе видный человек.
Ах, сколько дней
Любовью сытилась земля!
Но он не тот –
Решила так её семья.
Не тот кто даст,
Всё что ждёт вредная семья.
Крепись, пацан,
Такая долюшка твоя.
Рука крепка
Ей нежно гладит волосы.
Иртыш-река,
Ты помнишь радости часы!
Она и Он
Летят с седьмого этажа.
Рука в руке,
Друг друга с верностью держа.
Два голубка,
Их души – вверх,
А тело – вниз.
Ценой за жизнь
Был лишь родительский каприз.
В родном краю
При Иртыше моей реки
Жила душа,
И всем угрозам вопреки.
Но только крик
Остался в сердце навсегда.
Ненависть ровно, что смерть…
Любовь не гибнет никогда.